Магия греха [= Двойная жизнь ] - Вера Кауи

– Вам действительно повезло, что вы избежали ареста во время работы проституткой на улице. Как вы думаете, почему это произошло? Почему вам так повезло? Необыкновенная удача или необыкновенное умение контролировать свой нелегкий труд?

– И то и другое, – ответила Нелл и через мгновение добавила: – Наверное, все-таки еще опыт. Паола была прекрасной учительницей.

– У вас были друзья?

– Паола единственный человек, которому я доверяла.

– У вас были какие-то проблемы с доверием в прошлом?

—Можно сказать и так. – Нелл снова и снова вспоминала Дженни и по-матерински заботливую Лил.

– Можно ли считать, будто вы не убеждены, что мне и миссис Уоринг можно доверять?

– Да, но теперь я уже знаю достаточно, чтобы не судить о вещах только по их внешнему виду.

Филипп сложил руки у лица, как священник.

– Видимо, и мы должны поступать так же по отношению к вам, – мягко напомнил он. Его губы невольно дрогнули в самодовольной улыбке, когда он увидел, как в ее глазах вспыхнуло пламя ненависти. Значит, урок пошел впрок, он попал в цель. Это научит ее не играть в подобные игры с ним, самим Филиппом Фолкнером.

Их глаза встретились и впились друг в друга. Лиз думала, что эта тишина означает облегчение и разрядку, но если бы она услышала то, что чувствовали в этот момент Филипп и Нелл, то ее бы оглушил скрежет стали.

Филипп повернулся к Лиз:

– Я буду отвечать за все внешние мелочи и манеры. Поведение за столом. Кое-какие инструкции, наставления и правила, которым надо следовать. Все это мы тщательно обсудим и изучим. – Он повернулся к Нелл: – Вы будете делать то, что вам скажут, и так, как вам скажут. Вам также придется забыть все то, чему вас учили раньше. Все, что было раньше, вам надо забыть. Сбросить это с себя, как мертвую шкуру. Вас всему научат.

Филипп поцеловал Лиз и кивнул Нелл. Рукопожатия не было. После этого он ушел.

– Ну? – спросила Лиз, закрыв входную дверь.

– Ты мне и половины о нем не рассказала, согласись.

– Ты бы сразу все бросила и убежала к черту на кулички.

– О, ему бы это ужасно понравилось, – заключила Нелл, сваливая тарелки в кучу на поднос.

– Но он хоть не сильно тебя напугал?

– Нет. Я готова просто разорвать его.

– Да. У Филиппа врожденное чутье и вкус, этому трудно научиться. Но подобный стиль поведения в его духе.

– Я рада, что ты это сказала. – Нелл подняла поднос. – Не думаю, что я когда-либо стану такой. Меня не волнует проблема показной важности собственной персоны.

– Филипп склонен к проявлению легкой грубости и твердости, – согласилась Лиз.

Нелл немного поколебалась, а потом вдруг неожиданно спросила:

– Но почему тебе он так небезразличен? Лиз улыбнулась.

– Я знаю его, – просто ответила она. – Наверное, я единственный человек, который его действительно знает. Все знать – значит все прощать, но, ради всего святого, не передавай ему моих слов.

– Он ужасный сноб, тебе не кажется?

– Для Филиппа Виндзорский замок все равно что самая обыкновенная забегаловка. Он там тоже имеет какие-то кровные связи. Его родословная прослеживается почти на тысячу лет. Короли для него ничего не значат: он любому может дать двойную фору. – Чуть помолчав, Лиз добавила мрачно: – Он бывает невыносим, к нему трудно испытывать симпатию, его стойкие предубеждения способны свести с ума кого угодно, но то, чему он может научить тебя, просто бесценно. Но должна тебе заметить, я еще не встречала ни одного человека, кто бы так себя с ним вел, как ты сегодня.

– Я тебя предупреждала. У меня семнадцать лет практики общения с человеком, подобным ему.

– Твой отец был таким же, как и Филипп?

– В одном – у него была такая же непреклонная уверенность в своем превосходстве над другими, да еще он считал, что он, и только он, знает истину в этом мире.

Лиз рассмеялась, но в ее взгляде сквозило уважение. Она сжала пальцы – это был знак душевного волнения.

– Если ты считаешь, что у вас с Филиппом ничего не получится, кроме постоянной вражды, тогда я не буду приглашать его к нам.

Нелл на секунду остановилась с подносом.

– Но ты же сказала, что он может оказать неоценимые услуги.

– Да, сказала.

– Тогда его надо приглашать. Скажу тебе честно, я ему ни на секунду не поверила, да и он мне тоже, но в данном случае он нужен.

– Я поражена твоим прагматизмом, – подняла брови Лиз, – он, наверное, тоже. Надо иметь мужество, чтобы противостоять ему, и, хотя он всегда говорит, что ему нравится, когда с ним не соглашаются, на самом деле это далеко не так. Он просто терпит. Может, не стоило мне говорить тебе все это, но, если ты с ним поладишь, он научит тебя очень, очень многому. Ведь ты сама этого хотела, не так ли?

– Да-да, конечно. Очень хотела...

В течение нескольких последующих недель Нелл не раз задавалась вопросом, стоит ли вся эта затея того, чтобы тратить столько сил. Каждая минута в течение дня была занята у нее каким-то заранее спланированным делом. Первое, с чего они начали, это произвели тщательное обследование ее лица, после чего было принято решение о необходимости небольшой коррекции носового хрящика и костей челюсти.

– Ты можешь учиться прямо в клинике, пока с тебя не снимут бинты. Все равно выходить оттуда запрещено, и есть прекрасный шанс усвоить в теории все то, чему придется потом учиться на практике.

– Но зачем мне изучать антикварную французскую мебель? А эти полотна импрессионистов? Или какая разница между вином, выдержанным год или выдержанным два?

– Потому что тебе может попасться клиент, который захочет поговорить с тобой о своей последней сделке, в результате которой у него оказалось кресло Людовика V, или маленькая картина Эдуара Мане, или «Шато Латур» 1961 года, вот почему. Тебе надо знать не только, что заказать в дорогом престижном ресторане, но и как это сделать. Еще важнее знать, как правильно есть эти блюда. Ты знаешь, как очистить персик, не запачкав пальцы? Или как справиться с огромным артишоком?

Когда она вышла из клиники, то мало чем напоминала прежнюю Нелл, потому что горбинка на ее носу исчезла и челюсть имела более мягкие очертания, чем раньше. После этого она попала в руки специалиста по мимике, показавшего, какое выражение лица и в каких ситуациях ей больше всего идет. Также ее предупредили, что недопустимо грызть ногти – а она очень любила это делать во время чтения, – и, когда они стали отрастать, ей сделали великолепный маникюр. Нелл постоянно ходила к косметологу, на массаж, маникюр, педикюр, чистку лица и маски, проводя ежедневно тридцать минут за специальными упражнениями для развития мимики. Ее прекрасные шелковые волосы приобрели цвет высококачественного красного дерева, которое, как ее учили, поступало из Западной Индии.